Если я не способен с радостью мыть посуду, если я хочу побыстрее с нею покончить, чтобы можно было пойти выпить чашку чая, то я также буду не способен с радостью пить сам чай. С чашкой в руках я буду думать о том, что делать дальше, и вкус и аромат чая вместе с удовольствием самого питья будут забыты. Я всегда буду томиться будущим и никогда не сумею жить настоящим моментом.

— Тик Нат Хан

Тридцать лет назад, когда я был послушником в монастыре Ту Хиеу, мытье посуды было для меня тяжелой и неприятной работой. Во время периода уединения, когда все монахи возвращались в монастырь, два послушника должны были делать всю работу по приготовлению пищи для более чем сотни монахов, с мытьем соответствующего количества посуды. Мыла у нас не было. Мы использовали золу, рисовую шелуху, кокосовые волокна – и это все. Мытье такого огромного количества мисок было той еще задачей, особенно зимой, когда вода практически замерзала, и нам нужно было нагреть ее в огромном котле, прежде чем браться за посуду. Сейчас, когда на современных кухнях у вас есть и жидкое мыло, и специальные губки, а из крана течет горячая вода, мытье посуды превратилось в гораздо более терпимую задачу. Оно вообще перестало быть проблемой. Можно по-быстрому сполоснуть тарелки, а затем сесть и насладиться чашечкой чая. Сейчас никого не удивляют стиральные машины, хотя сам я стираю одежду руками, но вот посудомоечные машины – это, пожалуй, слишком.

Читать дальше →

Яблочный сок Тхань Туй

Сегодня трое детей, две девочки и маленький мальчик, пришли из деревни, чтобы поиграть с Тхань Туй. Они вчетвером убежали к холмам за нашим домом, где и пробыли около часа, а потом вернулись попросить что-нибудь попить. Я достал последнюю бутыль яблочного сока собственного приготовления и дал каждому по полному стакану, причем Туй получила сок последней. Поскольку сок в ее стакане был со дна бутылки, он был с осадком. Когда Туй заметила это, то надула губки и отказалась пить его. Дети опять вернулись к своим играм на холмах, а Туй так ничего и не выпила. Полчаса спустя, занимаясь медитацией в своей комнате, я услышал, что она зовет меня. Туй хотела сама взять стакан холодной воды, но, даже встав на цыпочки, она не могла дотянуться до крана. Я напомнил ей о стакане сока, который остался на столе, и попросил выпить сначала его. Повернувшись и взглянув на него, она увидела, что осадок осел и сок стал чистым и аппетитным. Туй подошла к столу и взяла стакан обеими руками. Выпив половину стакана, она поставила его обратно и спросила: «Ведь это другой стакан, Дядюшка Монах?»
«Нет, — ответил я, — это тот же самый стакан. Он постоял спокойно некоторое время и теперь выглядит чистым и аппетитным». Туй снова взглянула на стакан. «Он действительно стал лучше. Наверное, он медитировал так же, как и ты, Дядюшка Монах?» Я засмеялся и погладил ее по голове. «Ну, давай скажем, что я представлял себе во время медитации, что я — это сок: это очень близко к правде».
Каждую ночь, когда Туй спит, я занимаюсь медитацией. Я позволяю ей спать в комнате, которая находится рядом с той, где сижу я. Мы договорились, что в то время, пока я занимаюсь медитацией, она без разговоров будет ложиться в постель. В такой дружеской атмосфере сон приходит к ней быстро, и обычно она засыпает через пять-десять минут. Когда я заканчиваю медитацию, я накрываю ее шерстяным одеялом.
Тхань Туй — ребенок «людей с лодок». Ей нет еще и четырех с половиной лет. Она переплыла море вместе
Читать дальше →